Литературно-музыкальная композиция посвящена поэтам – Марине Цветаевой и Борису Пастернаку.
Автор: Чернухина Елена Николаевна
Оборудование:
- портреты Марины Цветаевой и Бориса Пастернак
- сборники стихотворений поэтов;
- стилизованные письма;
- ваза с веткой рябины
Музыкальное оформление:
Фредерик Шопен:
Весенний вальс (2 мин 42 сек)
Венский вальс (2 мин 13 сек)
Альфред Шнитке. «Признание в любви» (2 мин 09 сек)
А.Скрябин Этюд D# minor op.8 N°12
Р.Шуман. Благородный вальс. Соч.9, ч. 4
«Утро» Рахманинов Сергей Васильевич (02мин 08 сек)
фонозаписи произведений на стихи Пастернака;
Н.Носков «Мело, мело по всей земле…»
С.Никитин «Никого не будет в доме…»
Целевая аудитория: учащиеся 10-11 классов, студенты 1-2 курса колледжей
Мизансцена №1
В средине сцены справа и слева стоят журнальные столики. На одном из них свеча (столик Пастернака), на другом – ваза с веткой рябины (столик Цветаевой). На обоих столиках лежат стилизованные письма.
Звучит музыкальный фрагмент. «Вальс Весенний» Ф. Шопена
Исполнители ролей Пастернака и Цветаевой занимают свои места за столиками, раскрывают письма, просматривают их, вчитываются, встают, поворачиваются друг к другу и смотрят вперёд на расстоянии, затем садятся вновь к письмам. На протяжении всей театрализации они не подойдут друг к другу. Во время монологов герои высвечиваются светом.
Мизансцена №2
На авансцену под музыку выходят чтецы, занимают места по обеим сторонам, во время чтения поочерёдно обращаясь к своим героям. Они не уходят со сцены на протяжении всего мероприятия, вступая со своими словами по сценарию.
Чтец 1:
Горячая эпистолярная дружба - любовь между Борисом Пастернаком и Мариной Цветаевой началась с июня 1922 года и состояла из двухсот писем.
Чтец 2:
Тринадцать лет длилась эта переписка. А поводом для неё стало знакомство Пастернака со сборником стихотворений Цветаевой «Вёрсты».
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух - не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Плящущим шагом прошла по земле! - Неба дочь!
С полным передником роз! - Ни ростка не наруша!
Знаю, умру на заре! - Ястребиную ночь
Бог не пошлёт на мою лебединую душу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест,
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари - и ответной улыбки прорез...
- Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
Чтец 1:
Именно это стихотворение, в числе других вошедшее в маленькую книжечку, глубоко взволновало Бориса Пастернака. Покорённый лирическим началом цветаевской формы, он на одном восторженном дыхании 14 июня 1922 года напишет ей в Прагу большое письмо.
Звучит музыкальный фрагмент . «Утро» Рахманинов Сергей Васильевич
Мизансцена №3
«Пастернак» берёт в руки ручку, пишет письмо и читает:
«Дорогая Марина Ивановна! Сейчас я с дрожью в голосе стал читать брату Ваше "Знаю, умру на заре!" и был, как чужим, перебит волною подкатывавшего к горлу рыдания... Дорогой, золотой, несравненный мой поэт!»
Поднимает глаза на зрителей и вспоминает:
«Я написал Цветаевой письмо, полное восторгов и удивления по поводу того, что я так долго прозёвывал её и так поздно узнал».
Чтец 2:
Не ответить на письмо, полное восхищения её творчеством, Цветаева не могла, хотя сделала это не сразу, дав пастернаковской вести «остыть в себе». Так началась их переписка.
Мизансцена №4
«Марина Цветаева» берёт в руки письмо, встаёт, читает, глядя в сторону «Пастернака», он прислушивается, встаёт. Они протягивают друг к другу руки.
Б.Пастернаку
Рас-стояние: вёрсты, мили…
Нас рас-ставили, рас-садили,
Чтобы тихо себя вели,
По двум разным концам земли.
Рас-стояние: вёрсты, дали…
Нас расклеили, распаяли,
В две руки развели, распяв,
И не знали, что это сплав…
Звучит музыкальный фрагмент А.Скрябин Этюд D# minor op.8 N°12
«Пастернак» читает в ответ:
Марине Цветаевой
Не волнуйся, не плачь, не труди
Сил иссякших и сердца не мучай.
Ты жива, ты во мне, ты в груди,
Как опора, как друг и как случай.
………………………………………..
Добрый путь. Добрый путь. Наша связь,
Наша честь не под кровлею дома.
Как росток на свету распрямясь,
Ты посмотришь на всё по-другому.
После чтения стихотворений герои занимают места за столиками и продолжают «писать» письма, читать их, откладывая, вновь перечитывая.
Чтец 1:
Два замечательных русских поэта пишут друг другу откровенно о своей личной жизни, о "творческих планах", обсуждают важные события (смерть Есенина, смерть Маяковского) и занимаются профессиональными разборами произведений друг друга.
Чтец 2:
То, что они писали друг другу, далеко выходит за пределы собственно их взаимоотношений. Характеристики людей, событий, атмосферы, взгляды на судьбу и литературу прописаны здесь так, как, может, ни в одних других письмах, которых оба поэта написали немало.
Чтец 1:
Как в поэзии, так и в жизни Марина Цветаева ставила своих героев в такие ситуации, когда любящие разъединены и не могут сойтись. Идеальный образ любимого человека для нее дороже, чем близкий, осязаемый.
Чтец 2:
Пастернак любил её, понимал, никогда не судил, хвалил – и возведённая циклопической кладкой стена его хвалы ограждала её от несовместимости с окружающим, от неуместности в окружающем…
Чтец 1:
Цветаеву и Пастернака связывали искренняя дружба и чувство влюбленности, поскольку для неё определяющим в отношениях было душевное (духовное даже) единство.
Мизансцена №5
«Пастернак» берёт в руки письмо, раскрывает его и читает:
«Пастернак, не шутите! Я себя знаю… Я сейчас возвращалась чёрной просёлочной дорогой…шла ощупью: грязь, ямы, тёмные фонарные столбы. Пастернак, я с такой силой думала о Вас – о себе без Вас, об этих фонарях и дорогах без Вас – ах, Пастернак, ведь ноги миллиарды вёрст пройдут, пока мы встретимся!»
«Цветаева» вкладывает письмо в конверт, закрывает его, встаёт из-за столика и читает:
Так писем не ждут,
Так ждут – письма
Тряпичный лоскут,
Вокруг тесьма
Из клея. Внутри - словцо,
И счастье.- И это – всё.
«Цветаева» раскрывает другое письмо и читает его вслух:
«Марина, золотой мой друг, изумительное, сверхъестественно родное предназначенье, утренняя дымящаяся моя душа, Марина… Какие удивительные стихи Вы пишете! Как больно, что сейчас Вы больше меня! Вообще – вы возмутительно большой поэт… О, как я Вас люблю, Марина! Так вольно, так прирождённо, так обогащающе ясно».
Чтец 1:
Оторванной от родины Марине Цветаевой, не нашедшей общего языка с эмиграцией, письма Пастернака были нитью живых человеческих отношений, связывающих ее с Россией. В них она находила поддержку, а в его стихах отзвуки собственных чувств.
Чтец 2:
Для Цветаевой Пастернак настолько свой, настолько из её мира, что она пишет о себе самое сокровенное, не сомневаясь, что он её поймет. Гармония их душ ощущается сильно, несмотря ни на какие расстояния. Их тесно связывало и отношение к поэзии, как высокому и святому делу.
Мизансцена №6
«Цветаева» пишет письмо и читает вслух:
«О, Борис, Борис, как я вечно о тебе думаю, физически оборачиваюсь в твою сторону – за помощью! Закончила большую поэму. Читаю одним, читаю другим – полное - ни слова – молчание, по-моему, неприличное… Для чего же вся работа?
«Пастернак» пишет письмо и читает вслух:
«Между прочим, я Ваши стихи тут читал. «Цветаеву, Цветаеву!» - кричала аудитория, требуя продолжения…
Чтец 1:
Входи, мой друг, входи без стука.
Для нашей дружбы нет двери.
Мои стихи к тебе послушай,
Я - вся внимание - твои.
Входи, мой друг. Ведь дверь взлетела.
Её, как перышко, несли
Те письма - белые метели,
Любви и дружбы корабли.
Чтец 2:
Любимая, безотлагательно,
Не дав заре с пути рассесться,
Ответь чем свет с его подателем
О ходе твоего процесса.
И если это только мыслимо,
Поторопи зарю, а лень ей, -
Воспользуйся при этом высланным
Курьером умоисступленья.
Исполнение под гитару песни С.Никитина (или прослушивание фонозаписи в исполнении Никитиных)
Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проеме
Незадернутых гардин.
Только белых мокрых комьев
Быстрый промельк моховой,
Только крыши, снег, и, кроме
Крыш и снега, никого.
И опять зачертит иней,
И опять завертит мной
Прошлогоднее унынье
И дела зимы иной.
И опять кольнут доныне
Не отпущенной виной,
И окно по крестовине
Сдавит голод дровяной.
Но нежданно по портьере
Пробежит сомненья дрожь,-
Тишину шагами меря.
Ты, как будущность, войдешь.
Ты появишься из двери
В чем-то белом, без причуд,
В чем-то, впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.
Музыкальный фрагмент. Альфред Шнитке «Признание в любви»
Мизансцена №7
«Цветаева» пишет и читает, обращаясь к Пастернаку:
«А потом будет лето нашей встречи…Я буду терпелива, и свидания буду ждать, как смерти… Отсюда моё:
Терпеливо, как щебень бьют,
Терпеливо, как смерти ждут,
Терпеливо, как вести зреют,
Терпеливо, как месть лелеют —
Буду ждать тебя (пальцы в жгут —
Так Монархини ждёт наложник)
Терпеливо, как рифмы ждут,
Терпеливо, как руки гложут.
Буду ждать тебя (в землю — взгляд,
Зубы в губы. Столбняк. Булыжник).
Терпеливо, как негу длят,
Терпеливо, как бисер нижут.
Чтец 1:
Но все их предполагаемые многочисленные встречи так и не состоялись: разные жизненные обстоятельства были тому причиной. Поезда отходили от вокзалов, так и не став свидетелями их свиданий.
Буду следом бежать, сколько хватит души,
Мне сегодня Икар свои крылья подарит-
И бежать, и лететь - только поезд оставит
Серый дым, чтобы горечь тоски заглушить...
А со мною останется эта судьба.
Каждый миг её, знаю, сплошная потеря -
Расставаясь, я в новую встречу не верю,
Хотя только о ней с каждым вздохом мольба...
Чтец 2:
Пастернак после несостоявшихся встреч решил, что признается ей в любви... заочно.
Любимая - жуть! Когда любит поэт,
Влюбляется бог неприкаянный.
И хаос опять выползает на свет,
Как во времена ископаемых.
Мизансцена №8
«Пастернак» пишет и читает, обращаясь к «Цветаевой»:
«Ты моя безусловность. Сильнейшая любовь, на которую я способен, только часть моего чувства к тебе..."
Звучит романс в исполнении Н.Носкова
Мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.
Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.
И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.
И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.
Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Звучит фрагмент Р.Шуман. Благородный вальс. Соч.9, ч. 4
Чтец 1:
С марта 1926 года, после признания Пастернака, они стали говорить друг другу "ты". Пастернак еще с большим рвением торопился увидеться с ней. И спрашивал в письме: "Ехать мне к тебе сейчас или через год?.."
Чтец 2:
Цветаева отказалась от этой встречи. Она любила его - как друга, как поэта, как человека - любила бесконечной любовью души - Психеи, но страшилась "всеобщей катастрофы" - любви Евы.
Чтец 1:
Шли годы. «Устали» Пастернаковы письма. Почувствовав это по неуловимому сперва изменению их тональности, Марина перестала вызывать их на себя…
Я перестала Ваших писем ждать,
Но каждый день и каждый жизни миг
Вы - цель моя, трепещущий родник.
Так было, есть и вечно будет так.
Чтец 2:
И всё-таки столь долго ожидаемая встреча поэтов произошла. 21 июня 1935 года в Париже открылся антифашистский Международный конгресс писателей в защиту культуры. В составе советской делегации литераторов был Пастернак.
Чтец 1:
На конгрессе он появился на четвертый день. Это был триумф Пастернака - зал встал и стоя приветствовал его рукоплесканиями. Цветаева же приходила на конгресс как добровольный зритель.
Чтец 2:
Они встретились здесь наяву через 13 лет после первого письма. "Я не люблю встреч в жизни: сшибаются лбом", - написала Цветаева еще в 1922 году. И еще: "Не суждено, чтоб сильный с сильным..." А по сути, произошло ни то ни другое: просто - невстреча:
Мизансцена №7
«Цветаева и Пастернак» встают из-за столиков, сначала идут друг другу навстречу, а потом резко останавливаются, не подойдя, возвращаются на свои места.
Она читает:
Так встречи ждать, а вышла вдруг невстреча,
Нежданная, негаданная, так...
Среди писателей всемирного конгресса
Мой брат заоблачный, с тобою, Пастернак.
Ты здесь в чести: великий лирик века -
В журналах фото и газет хвала...
А я в сиянье твоего успеха
Лишь родственницей бедною была.
О прозе, о поэзии - все мимо -
Подавленности тягостной печать.
У всех невстреч закон неумолимый -
Друг другу людям не дано понять!
Он читает:
И я б хотел, чтоб после смерти,
Как мы замкнемся и уйдём,
Тесней, чем сердце и предсердье,
З а р и ф м о в а л и нас вдвоём.
Чтец №1
От их любви остались письма. Но большинство посланий, согласно последней воле дочери Марины Цветаевой – Ариадны, могут быть опубликованы не раньше середины XXI века. До той поры мы можем лишь поверхностно судить об эпистолярном романе, который угас ещё до первой встречи влюблённых.
Чтец № 2
Дочь Ариадна убеждена: «Это была настоящая дружба, подлинное содружество и истинная любовь, и письма, вместившие их, являют собой не только подробную и настежь распахнутую историю отношений, дел, дней самих писавших, но и автопортреты их, без прикрас и искажений».
Звучит музыкальный фрагмент. Венский вальс Ф.Шопена.